— Сеть слаба, — прошептала Вилл. Сердце Кондракара обжигало и кололо ее ладонь, посылая по ней потоки энергии. Вилл казалось, что жар талисмана проник в ее кровь. Она никогда раньше не испытывала ничего подобного. Душа наполнилась ужасом и восторгом.
Сквозь пелену захвативших ее неведомых ощущений Вилл услышала рычание синего чудовища:
— Что мне с ними делать, господин?
— Брось их в темницу, Ватек, — ответил голос.
— Помогите! — взвизгнула Хай Лин. Они с Ирмой снова начали кричать и отбиваться, безуспешно пытаясь освободиться от объятий мерзкого создания.
Разум Вилл, казалось, отключился. Она действовала по наитию. Девочка чувствовала, как работают ее легкие, как неторопливо стучит в груди ее сердце, но все это заслонялось ощущением силы, растекавшейся из сжатого кулака по всему телу. Она медленно разжала пальцы.
На ее ладони лежал ослепительно сияющий медальон.
«Вот оно какое, Сердце Кондракара! — пропел радостный голос у нее в голове. — Кажется, пора пустить его в ход».
Рука с талисманом двигалась словно сама по себе, прекрасно зная, что делать.
— Хай Лин, Ирма! — крикнула Вилл, раскачав Сердце Кондракара и бросив его подругам. — Воздух! Вода!
Лишь только медальон оказался в воздухе, прозрачная сфера на глазах у Вилл разделилась на три вибрирующие удлиненные дольки. Одна из них тотчас стала жидкой. Она закружилась и опустилась на землю перед Ирмой. Затем снова поднялась в воздух и словно невидимой лентой опутала тело изумленной девочки.
Талисман позволил Ирме высвободиться из лап монстра — она легко устремилась прочь. Ватек издал яростный рев.
То же самое произошло и с Хай Лин, только ее часть талисмана превратилась в легкое дрожащее марево.
Оставалась еще долька Вилл. Она пульсировала у нее перед глазами, напоминая ярко-розовое бьющееся сердце.
Вилл вдруг поняла, что все ее страхи исчезли. Она потянулась к сердцу, призывая его приблизиться, и вот оно уже завертелось вокруг нее.
Краем глаза Вилл заметила, что Хай Лин, радостно ахнув, вскинула руки над головой. Она выглядела так, словно только что узнала, что такое настоящая свобода. Очки слетели с ее головы, и волосы обвились вокруг тела черным блестящим вихрем.
Волосы Ирмы приподнялись и образовали вокруг головы ореол. В глазах засветились уверенность и озорство. Она стала выглядеть взрослее, ее повседневная одежда исчезла, а из спины прорезались крылышки.
И тут Вилл потеряла подруг из поля зрения, потому что в ней самой тоже начали происходить удивительные изменения. Спина ее выгнулась дугой, все тело задрожало, как в лихорадке. Вилл ощутила прилив жара. Энергия, которая уже текла по ее жилам, сделалась мощнее. Она переполняла ее тело, пока Вилл не стало казаться, что она вот-вот исчезнет, обратившись в бестелесный дух, парящий где-то в пространстве.
Однако этого не случилось. Вилл обхватила руками колени, сворачиваясь в клубок.
«Прямо как в том сне, который я видела в машине», — подумала она.
Она ощутила напряжение в спине и поняла, что это растут крылья, такие же, как у Ирмы. Она превращалась в прекрасную девушку, которую видела в витрине букинистического магазина и в зеркале у себя в комнате. Ее руки и ноги удлинялись, лицо менялось, мышцы становились более развитыми.
Наконец, резко распрямившись, Вилл заняла боевую позицию — и почувствовала умиротворение.
Одним этим движением она приняла свою новую судьбу. Теперь она была не просто школьницей, не просто маминой дочкой или чьей-то подругой. Она была Стражницей Сети, хранительницей Сердца Кондракара.
И привычная жизнь — к лучшему это или нет — навсегда осталась в прошлом.